Шпили резных башен, яркие знамена с причудливыми гербами той или иной родовитой семейки, увитые плющами колонны, уютные каменные ниши, скрывающие от любопытных глаз, аккуратные клумбы с разноцветными цветами, высокие ажурные арки, празднично одетая толпа, лениво текущая по мостовой из мастерски выщербленного камня …. Таков он, Верхний Город, оплот богатеев, аристократов и отпрысков именитых родов, способных спустить за один вечер несколько сотен золотых монет, каждая из которых жителям всё того же Нижнего Города достаётся потом и кровью. Казалось, что даже солнце освещает это недосягаемое для простых работяг место по-другому, более…ярко, что ли, более тепло, более ласково, словно ему было уплачено за это с лихвой вершиной киркволльского общества.
Легкий ветерок, прилетевший, быть может, со стороны Недремлющего моря, мягко обдувал лицо, и Хоук забавно морщил покрытый едва заметными веснушками нос. Небольшая птица, широко раскинув крылья, вальяжно пролетела над головой, и маг вознёс глаза ввысь, следя за ней, после чего, досчитав мысленно до десяти в попытке успокоиться, проговорил:
- Повторяю для обделенных Создателем и Совершенными, гном: если Атенриль не получит плату за этот месяц, то гнев её будет суров, думаю, тебе не нужно рассказывать, что такое её гнев, - маг измученно вздохнул, глядя на коренастого рыжего коротышку, с которым беседовал уже на протяжении часа.
Очередное задание Атенриль выбить свою долю выручки из торговца шло медленно и неохотно, проказница-судьба, словно издеваясь над малефикаром, подсунула ему крайне несговорчивый субъект, который на протяжении всего времени занятного диалога мычал, что не понимает, зачем Хоук здесь и чего от него хочет.
«У всех этих гномов отшибает память, когда дело заходит об их деньгах», - раздраженно думал Гаррет, быстро косясь в сторону Арнану, которого прихватил с собой на обещанную прогулку по Верхнему Городу в сторону торговцев и толпы в церковном дворике, в которой можно незаметно для окружающих поживиться монетами и забавными вещичками. Кто ж думал, что очередное задание застопорится, и эльфу придётся так долго ждать.
Гаррет частенько думал, почему же именно он обязан выбивать из должников деньги, не иначе как у лидера контрабандной шайки уже вошло в привычку снаряжать именно его и никого другого, может, сказывался первый удачный опыт по выполнению подобного типа заданий, благодаря которому Хоуки, кстати говоря, когда-то и оказались в Киркволле.
Проследив за проходящим мимо светловолосым юнцом в дорогих одеждах и с увесистым кожаным кошельком, держащимся на одном только добром слове и просто просящем срезать его, Гаррет прошипел, наклонившись к уху гнома и вперив в него взгляд ярких карих глаз:
- Дружок, гляди сюда, - из кармана показался острый ножик, - если сейчас я не получу денег, то я выпущу из тебя всю кровь на радость стражникам, которые ещё долго будут расследовать твою смерть, - серебряное лезвие опасно блеснуло в лучах солнца.

Некоторые люди не понимают по-хорошему, поэтому порой нужно использовать язык грубой физической силы и угроз, чтобы развязать им язык. Однако (вот чудо!) стоит надавить посильнее, и желаемое преподносится практически на блюдечке с голубой каемочкой, а глаза несговорчивого ранее субъекта полны немого ужаса.
Вот и этот гном не был исключением из общего правила: судя по тому, как забегали его глаза, и дернулся кадык, заявление мага о скорой смерти было встречено с ужасом. Спасибо Создателю за трусов, он изрядно упростил жизнь всем нечестивым дельцам, таким же, как и сам Гаррет.
К слову сказать, Хоук никогда не понимал, отчего его угрозы всегда воспринимаются всерьёз. Вроде как и внешность у него не такая уж отталкивающая и пугающая, да и хитрые карие глаза выдают в маге добряка и весельчака, не по воле своей избравшего именно такой скользкий путь, да вот только любой ужасался, когда этот очаровательный во всех ипостасях мужчина начинал угрожать или показывал своё оружие. Однако в данный момент создаваемое впечатление было магу только на руку, ибо гном уже протягивал дрожащей рукой кожаный мешочек, до отказа набитый золотом.
«Вот трус!» - фыркнул Хоук, развязывая тесемки, стягивающие горловину мешочка, - «Отдал весь навар и не поморщился!»
Забирать у трусливого коротышки всё подчистую Гаррет не собирался, не к месту вспомнив о славных детишках, которые могут ждать труса дома, поэтому молча отсыпал половину монет и кинул их гному, улыбнувшись краем рта и показывая, что настроен дружелюбно. К сожалению, щедрый знак гном не оценил, а от улыбки и вовсе шарахнулся так, словно ему по меньшей мере улыбнулись все порождения тьмы вместе взятые, включая маток, огров и отвратительных крикунов, которых сам маг (к счастью!) никогда не видел, но зато немало слышал и читал. Отшатнувшись от Хоука, гном испарился так быстро, словно его поглотила сама земля, но при этом коротышка не забыл прихватить отданные магом монеты.
«Конечно, помирать буду, но про деньги не забуду!» - Гаррет посмотрел в сторону Арнану, который всё так же скрывался в тени, небось, опасаясь всё и вся. Ещё раз оглянувшись в поисках рыжего гнома и рассмеявшись, Хоук завязал мешочек потуже и засунул его во внутренний карман мантии. Вот так. Ближе к сердцу оно как-то безопаснее.
Воришки в Верхнем Городе изысканы на грабежи, отдавать потом Атенриль свои кровно заработанные не хотелось, а, зная её, она бы Хоука и спрашивать не стала.
«Нет денег? Украли? Что ж, времени тебе до вечера», - всегда говорила она, одарив своего подчиненного таким взглядом, что маг разом ощущал себя беспомощной букашкой перед катящейся на него телегой.
Застегнув для верности плащ на все пуговицы, мужчина подошёл к своему спутнику и совсем легонько ткнул того носком высокого сапога в бок.
- Поднимайся, друг мой. Нас ждут великие дела и великие находки. Я имею в виду, мы наворотим великих дел в толпе и уйдём оттуда с великими находками.